Картина 17. Эх, взорвать бы! Гранат нет. …Гранаты есть, но не той системы

    Сначала на экране появляется кадр с тремя старцами, затем Сухов и выползающие за ним женщины, чихая и кашляя. Вдали — баркас у берега моря, бандиты занимающиеся погрузкой награбленного. Выбравшись первым из подземного хода, Сухов дает команду поднимающимся во весь рост женщинам: — Ложись! Прижимайся! Женщины ползком, чтобы не обнаружить себя, пробираются к одному из баков с металлическим трапом. Камера показывает, как по этому трапу последним на бак с пулеметом взбирается Сухов. Раздается его команда: — За мной! После этого зритель видит, как из подземного хода выбираются пешие бандиты, Читать дальше …

Отступление от темы

    Для понимания смысла иносказания «советов» Лебедева и их возможных последствий для народов СССР, желательно поглубже вникнуть в смысл процесса культурного сотрудничества представителей библейской концепции и национальных знахарских кланов по крайней мере со времен освобождения Руси от монголо-татарского ига. Ключом к пониманию истоков этого “сотрудничества” может послужить история рождения формулы: “Москва — третий Рим”, в которой есть информация по оглашению и информация по умолчанию. Через неё приоткрывается и ответ на вопрос о причинах превращения Московского удела в национальное Великорусское государство в XV веке, поскольку становится более понятной идеологическая сторона Читать дальше …

Картина 16. Их нет нигде

    Оставшись один, Сухов готовится к последнему бою: занимает оборону над входом в крепость в недоступном для бандитов месте, одевает чистую белую гимнастерку и в это время камера показывает, как к нему наверх поднимается Лебедев. «— Ну что, хранитель, женщины ушли? — спрашивает Сухов — Я задержал их, — отвечает Лебедев, разворачивая перед Суховым то ли схему, то ли карту. — Смотрите, это — подземный ход выходит к берегу моря. Его прорыли в эпоху саманидов; в последние 400 лет им никто не пользовался». Этого эпизода в сценарии нет. Он Читать дальше …

Картина 15. Я рассчитывал на тебя, Саид…

    После гибели Гюльчатай и Петрухи короткий, но содержательно очень значимый диалог Сухова и Саида. Саид: «А теперь уходи, скорее. Одному нельзя оставаться». Сухов: «Не могу. Абдулла убьёт женщин». Саид: «Абдулла убьёт тебя. Это его жёны. Прощай». Сухов: «Я рассчитывал на тебя». Саид: «Если меня убьют, кто отомстит Джавдету?» Сухов: «Я рассчитывал на тебя, Саид». Можно рассматривать эту “беседу”, как разговор двоих персонажей, чьи прежние общие интересы по каким-то причинам разошлись. Но если применить ключи иносказания, то можно выйти на уровень понимания продолжительного исторического диалога большевизма с кораническим исламом, Читать дальше …

Картина 14. Перманентное обрезание

    Информационная самоликвидация еврейства — самой древней и богатой мафии — началась после Октября 1917 года, когда её представители бездумно ринулись во все институты власти послереволюционной России. Этот процесс достиг кульминации в 1947 году после принятия «мировым сообществом» решения о создании еврейского государства. То, что это государство получило название «Израиль», а не «Иудея» — хорошая иллюстрация реальности процесса самоликвидации, поскольку древний Израиль, как государство, потому и погиб почти на тысячелетие раньше Иудеи, что не принял иудаизма — человеконенавистнического вероучения — целенаправленно и открыто проповедующего порабощение всех народов хозяевами одной Читать дальше …

Картина 12. Абдулла, руки-то опусти…

    Абдулла с со своими людьми входит в город. Заспанный Петруха занят “отправлением естественных надобностей”. При виде всадников он испуганно вскакивает, подтягивает штаны, лихорадочно дёргает затвор винтовки, жмет на курок раз, другой — осечка. Таким большинству в нашей стране и виделся карикатурный промарксистский путч в августе 1991 года: спали, спали бездумные охранители марксизма и вдруг, словно проснувшись, бессмысленно задергались, в результате чего на уровне третьего приоритета обобщенных средств управления (оружия) «свободные женщины Востока» снова оказались под контролем библейской концепции. Другими словами, бывшие обкомовские, горкомовские и прочие “секретари” на идеологическом Читать дальше …

Картина 13. Гюльчатай! Открой личико… 

    «Таможня»: «Опять ты мне эту икру поставила. Не могу я её каждый день проклятую есть. Хоть бы хлеба достала». Настасья: «Ну где его теперь найдёшь. Ешь: ведь опять не закусывал». Кормит с ложечки как ребёнка. При половых отношениях под водительством инстинктов желание близости у мужчины вызывает женщина, вне зависимости от того, стремится она к этому умышленно либо же нет; реакция мужчины — ответная. Другое дело, примет ли женщина вызванное ею и обращённое к ней желание мужчины сразу же, пройдёт ли некоторое время, либо же женщина его никогда не Читать дальше …

Картина 11. Всё она, Гюльчатай…

    В Педженте ночь. Слышны голоса женщин, расположившихся на отдых: «О, Аллах[1], где же он, муж этот. Всё она, Гюльчатай… Наш муж забыл нас, ещё нас не узнав. И как его понять: ведь мы не так уж плохи. А может быть Гюльчатай плохо его ласкает? Или ему не нравится как она одета? А может…?» «В Педженте — ночь», что означает: в СССР — эпоха застоя. Это период, когда к управлению страной пришли люди и близко не стоявшие к тому типу личности, о которой можно сказать: «государственный муж». А слова Читать дальше …

Картина 10. Заведут мотор и через сорок два ка-а-к!..

    «Сухов и Петруха подтащили к баркасу ящик с динамитом, конфискованный у педжентских стариков. Спустившись в трюм, Сухов прошел к мотору. Достав кусок бикфордова шнура, присоединил его к одному из цилиндров под свечу. — Считай, — сказал он Петрухе и запустил мотор. Шнур загорелся. Петруха начал считать: — Один, два, три, четыре… — Он досчитал до сорока двух, пока шнур весь сгорел. Отрезав новый кусок шнура, Сухов проделал эту операцию еще раз. Шнур загорелся снова. Убедившись таким образом в надежности своего замысла, Сухов вытащил из ящика несколько шашек, затем Читать дальше …

Картина 9. Сейчас мы поглядим, какой это Сухов

    «Верещагин сидел с Петрухой в обнимку на полу и пел: …Ваше благородие, Госпожа удача, Для кого ты добрая, А кому иначе, Девять граммов в сердце… Постой, не зови! Не везет мне в смерти, Повезет в любви. Ваше благородие, Госпожа чужбина, Жарко обнимала ты, Да только не любила…[1] Сухов подошел к дому. Прислушался к песне. Потом бросил в открытое окно камешек и присел на песок… …Камешек упал в пиалу со спиртом, которую Верещагин собирался поднести ко рту. Некоторое время тот оторопело смотрел на камешек, лежавший на дне пиалы, затем Читать дальше …

Картина 8. Кинжал хорош для того, у кого он есть

    «Саид ехал по пустыне. И хотя он был занят своими мыслями, он сразу заметил трех всадников, выскочивших из-за бархана. Саид продолжал ехать в том же направлении. — Стой! — крикнул один из всадников. — Стой! Кому говорят?! Другой выстрелил. В ту же секунду, свесившись с седла, Саид дважды выстрелил по бандитам из-под лошади. Двое бандитов свалились с коней. Третий дал стрекача. Саид развернул коня и поскакал за ним. Конь вынес Саида на вершину бархана. Саид вскинул винтовку и… В тридцати метрах прямо на него двигался отряд Абдуллы. Два Читать дальше …

Картина 7. Ваше благородие…

    «— Раз, два, — выкрикнул Сухов. — Взяли! — хором ответили ему гарем и Петруха. Они все дружно навалились на баркас, стоявший на валках, немного сдвинули его. До воды оставалось еще метров двадцать… — Раз, два! — крикнул Сухов. — Взяли!! — дружно навалились жены Абдуллы. Петруха и Сухов вытерли лбы. — Еще бы человек пять мужиков, — сказал Петруха. — Десять еще лучше, — согласился Сухов, — да где их взять? — Раз, два! — крикнул он опять. Женщины навалились из последних сил. Баркас сдвинулся еще чуть-чуть. Читать дальше …

Картина 6. Первое общежитие свободных женщин

    Сионизм и коммунизм «Гулко звучали удары молотка. Сухов стоял на инкрустированном слоновой костью столике и прибивал фанерную вывеску над дверью помещения, в котором разместился гарем. На вывеске неровными буквами было написано: «Первое общежитие свободных женщин Востока. Посторонним вход воспрещен». — Они же взяли самые ценные экспонаты, — в паузах между ударами молотка объяснял Сухову смотритель музея Лебедев. Он придерживал покачивающийся под тяжестью красноармейца инкрустированный столик. — Какие еще экспонаты? Я же сказал барышням — брать ковры похуже. — Это же одиннадцатый век! Чем старее ковер, тем он ценнее. Читать дальше …

Картина 5. Динамит

    «Петруха, цепляясь ногой за приклад винтовки, торопливо, почти бегом, следовал за Суховым, который шагал от моря к Педженту. За ним, отстав метров на десять, гуськом семенили жены Абдуллы. — Товарищ Сухов, — всхлипывая просил Петруха. — А как Рахимов задержится, что будет тогда? Ведь Абдулла из-за них, знаете?.. — Не робей, Петруха, — сказал Сухов». Марксизм обеспокоен тем, что политический троцкизм, разгромленный большевизмом, может задержаться с возвращением в Россию, после чего Глобальный Предиктор займется ликвидацией всех, кто не оправдал его планов по наведению порядка в мятежной цивилизации. Но Читать дальше …

Картина 4. Лучше, конечно, помучиться…

    «Бандиты напали на Петруху, как только Сухов покинул дворец. Жестоко избив его, они вывели жен Абдуллы на улицу. Петруха остался лежать ничком на каменных плитах музейного двора. Лебедев подбежал к нему, плеснул на окровавленное лицо воды…» Этот фрагмент киноповести в кинокартине воспроизведен точно. Но для понимания его места в контексте иносказания следует обратить внимание на слова-символы: “дворец” и “ничком”, являющиеся своеобразными ключами к постижению содержания второго смыслового ряда. Сухов — символ большевизма. После уничтожения Сталина большевизм покинул “дворец” (символ центра управления), и власть в СССР перешла в руки Читать дальше …