Хотя известно, что «аналогия — не доказательство», и это справедливо в общем случае, однако аналогичность разных явлений в каких-то аспектах, в которой выражается некоторая общность для них законов Природы, во многих случаях подтверждается принципом «практика — критерий истины». Кроме того, такого рода аналогии позволяют зримо или умозрительно представить те явления, которые не всегда удаётся воспринимать непосредственно. И это свойство аналогий позволяет сформировать образные представления и о многих абстракциях, и о явлениях, недоступных для непосредственного восприятия.
Памятуя об этом, различие в эффективности обоих названных подтипов мозаичного мировоззрения, поясним в форме аналогии.
Представим, что в нашем распоряжении оказался некий агрегат и мы хотим узнать, как он устроен и понять цели и принципы его работы. Вооружившись неким интраскопом[1], гаечными ключами и отвёртками, паяльниками и прочим оборудованием, как показывает история, люди оказываются в состоянии разобрать, понять назначение и принципы действия даже боевых взрывных устройств, конструкция которых воплощала в себе требование неизвлекаемости и неразбираемости.
А теперь представим, что тот же некий агрегат поступил к нам в виде «конструктора без инструкции по сборке и регулировке», т.е. в виде комплекта деталей. И даже если для его сборки объективно необходимы только гаечные ключи и отвёртки и нет потребности в сварке и склейке на основе спецтехнологий, то, чем больше деталей включает в себя конструкция этого агрегата — тем больше шансов у нас, что с первой попытки нам его собрать правильно не удастся и мы не сможем его отрегулировать так, чтобы обеспечить его должную работоспособность.
Широко известный анекдот про полярника, который разбирал своё ружьё, чтобы почистить, а кто-то из друзей в кучу деталей подкинул лишний винтик, после чего полярник едва не свихнулся, многократно разбирая и собирая ружьё, пытаясь найти в его конструкции место этому якобы вынутому им при разборке винтику, — об этом, хотя полярник знал, что собирает именно ружьё, конструкция которого ему хорошо известна, а не что-то иное.
Эти аналогии иллюстрируют то обстоятельство, что:
- процесс развития мировоззренческой мозаики в направлении «от общего к частностям» сам по себе обладает более высокой степенью помехоустойчивости и безошибочности своего развития, нежели процесс сборки мозаики в направлении «от частностей к общему», что обусловлено и общеприродными закономерностями, и определённым субъективизмом людей;
- кроме того, процесс сборки мозаики в направлении «от частностей к общему» — в силу субъективных особенностей культуры мышления индивида — может стать нескончаемо безрезультатным, если личностная культура мышления индивида характеризуется поговоркой «за деревьями леса не видит».
Эта поговорка тоже древняя, и по своему существу она подразумевает необходимость развития мозаичного мировоззрения в направленности «от общего к частному», т.е. по отношению к реальному лесу — сначала надо увидеть лес, а только после этого имеет смысл заниматься изучением его организации (структуры): какие почвы, какие в почве микроорганизмы, какие породы деревьев, из каких растений состоит подлесок и травяной покров, какая живность обитает в этом лесу, в каких пропорциях в нём представлены разные виды флоры и фауны, и как сложились пищевые цепи в его биоценозе и т.п.[2]
Если же заниматься только частностями, не видя общего, которое объединяет эти частности, то в их обилии можно утонуть, так и не завершив (пусть даже ошибочной в чём-то) сборки мозаики, получить калейдоскоп, который от переполнения частностями может и заклинить (поговорка «башню клинит», в которой под «башней» — танковой — подразумевается психика, — об этом).
Вследствие того, что процесс развития мозаики в направлении «от общего к частностям» более помехоустойчив и более защищён от ошибок, то мозаичное мировоззрение, основанное на этом подтипе мозаики, представляется более функциональной моделью Жизни как таковой в психике индивида, нежели другие виды мировоззрения.
Подводя итоги этой главе, можно сделать вывод, что по отношению к задаче многовариантного моделирования течения событий в темпе, опережающем их реальное течение в Жизни как таковой:
- наименее функциональным, является калейдоскопическое мировоззрение;
- мозаичное мировоззрение, развёрнутое в направлении «от частностей к общему», более функционально, чем калейдоскопическое, но по своей эффективности уступает мозаичному мировоззрению, развиваемому в направленности «от общего к частностям», вследствие как объективных причин, так и субъективно не выявляемых самостоятельно ошибок его носителей;
- наиболее функциональным и эффективным, а также помехозащищённым и обеспечивающим способность индивида к эффективной самодиагностике в нём ошибок, является мозаичное мировоззрение, развёртываемое в направлении «от общего к частностям».
И зная о различиях трёх названых выше типов мировоззрения и миропонимания, всякий индивид, если подумает, то способен осознать, к какому из этих типов мировоззрения и миропонимания ближе его собственная психика.
Сказанное здесь об эффективности мировоззрений различных типов также относится и к миропониманиям различных типов.
Названные особенности мировоззрений и миропонимания различных типов говорят о том, что правильная школа должна содействовать тому, чтобы у детей их творческими усилиями формировалось мозаичное мировоззрение, развиваемое в направлении «от общего к частностям». По этой же причине, чтобы дать представление о социологии как о системной целостности, глава 1 была посвящена общему обзору социологии, её предметной области, её отраслям и их взаимосвязям.
Глава 2 в редакции от 02.04.2009 г.
Уточнения и добавления:
22.07.2010 г., 17.11.2012 г.,
04.03.2013 г., 30.04.2013 г.
26.05.2015 г.
[1] Общее название приборов, назначение которых — показать внутреннюю структуру непрозрачных в оптическом диапазоне предметов. Наиболее известный пример интраскопа — рентгеновские аппараты, применяемые в медицине и технике.
[2] Если переходить к проблематике социологии, то если Вы хотите понять историю какого-либо периода какой-либо страны, то Вам дóлжно знать предысторию этого периода, проблематику общественного развития в период предыстории и политические намерения на будущее, характерные для предыстории и для самого рассматриваемого периода времени. Причём всё это следует знать в контексте всемирной истории и взаимодействия человечества в разных регионах с биосферой планеты в общеприродных процессах.
Если же изучать только фактологию рассматриваемого периода, то можно построить концепцию истории в нём, не отвечающую исторической реальности, вследствие того, что причины многих событий и намерения на будущее будут либо отброшены, либо ошибочно истолкованы.