Что такое справедливость в жизни общества? что такое эксплуатация «человека человеком» и есть ли она реально в жизни культурно своеобразных обществ и во взаимоотношениях народов, диаспор и государств? и если есть, то как она осуществляется и как к ней относиться: она — естественное и потому неизбежное и неустранимое зло в жизни общества? либо она — позор человечества и её следует искоренить? и как её следует искоренить? — это темы, которые в России как в официозе общественных наук, так и в официозе политики в послесталинские времена исключены из публичного обсуждения по их существу[1], а в постсоветские времена — исключены вообще.
То же касается и других стран мира — как оставшихся после краха СССР «социалистическими», так и государств с цивилизованно рабовладельческими укладами разных мастей с разным идеологическим обеспечением рабовладения в формах — силового, феодального, финансово-капиталистического, информационно-капиталистического и т.п.
Отсутствие этих тем в официозе науки и публичной политики — следствие того, что непубличная составляющая политической жизни обществ не оказывает достаточно мощного давления на официоз, под воздействием которого официоз был бы вынужден обратиться к этой тематике:
- либо с целью утопить её в обильном словоблудии или же юридически запретить обращение к ней[2],
- либо с целью понять суть этих проблем, их роль в текущей жизни и их воздействие на будущее культурно своеобразных обществ и глобальной цивилизации для того, чтобы их разрешить.
Поэтому до́лжно обратиться к рассмотрению этой проблематики по существу. Как было уже отмечено в разделе 11.2.3 (том 3 настоящего курса), слово «справедливость» может пониматься в двух значениях:
- справедливость объективно-идеальная — неотмирная — предопределённая Свыше норма бытия человечества (т.е. справедливость как необратимо состоявшаяся человечность),
- справедливость историко-политическая — движение общества в его историческом развитии от его фактического бытия к воплощению в жизнь этой нормы-идеала (при этом развитие общества в целом или в тех или иных его аспектах может протекать непрерывно, но может быть и так, что этапы эволюционного развития завершаются скоротечным, почти мгновенным по историческим мерками, переходом через некие рубежи развития, за которыми жизнь общества качественно изменяется[3]; но то же самое касается и деградации — регресса общества).
Соответственно, справедливость историко-политическая — всегда конкретна и связана с общим контекстом историко-политических обстоятельств, уже сложившихся, и с отношением к тенденциям и возможностям осуществления тех или иных изменений в жизни общества и Природы. Поэтому то, что историко-политически справедливо в одном историко-политическом контексте (в определённую эпоху, в определённой физико-географической локализации), — может быть несправедливым в конкретике обстоятельств другого контекста (в иное время или в инакокультурном обществе, в иных природных условиях, в том числе и условиях, изменившихся под воздействием цивилизации); а то, что было справедливым на более ранних этапах общественно-исторического развития, может становиться историко-политически несправедливым с течением времени именно в силу объективной предопределённости Свыше общественного развития в направлении осуществления объективного идеала справедливости. То есть:
Справедливость историко-политическая преходяща и может становиться несправедливостью в течение более или менее продолжительного времени.
Соотношение справедливости объективно-идеальной и историко-политической реальности характеризуется русской поговоркой: И рад бы в рай да грехи не пускают, но не по отношению к индивиду, а по отношению к культурно своеобразным обществам и человечеству в целом. Об этом же и афоризм — неразрешимый парадокс — В.О. Ключевского, которым он охарактеризовал тогда ещё только намечавшуюся реализацию социалистических проектов преобразования России: «Общество праведного общежития, составленное из негодяев» — такого быть не может:
- либо общество развивается в направлении праведного общежития, искореняя негодяйство и его генераторы;
- либо деградирует в негодяйстве до гибели либо до покаяния и возрождения к праведному общежитию.
Поддерживать некий баланс «негодяйства и праведности», «Добра» и «Зла» неограниченно долго на основе социальной организации и свойственных ей тех или иных политтехнологий — невозможно: вступают в действие объективные закономерности, разрушающие такой «баланс».
Хотя внутрисоциальные оценки «справедливо — несправедливо» всегда индивидуально-субъективны, вследствие чего в одном и том же обществе могут быть люди, искренне убеждённые в справедливости исторически сложившейся организации его жизни, и люди, искренне убеждённые в несправедливости той же самой социальной организации[4], — однако кроме этого есть и объективное мнение Всевышнего по этому вопросу, которое не только выражено в текстах записей Откровений, но и непрестанно выражается на языке жизненных обстоятельств и в поддержке Свыше одних определённых тенденций и подавлении других тенденций и процессов.
Какими бы ни были идеалы справедливости, любое культурно своеобразное общество всегда живёт так, как допускает его исторически сложившаяся психодинамика, в основе которой статистические распределения людей по типам строя психики, нравственности, миропониманию, разнородным освоенным жизненным навыкам. В.О. Ключевский об этом высказался так:
«Существующий порядок, пока он существует, не есть лучший из многих возможных, а единственно возможный из многих лучших. Не то, что он лучший из мыслимых, сделало его возможным, а то, что он оказался возможным, делает его лучшим из мыслимых»[5] (следовало бы уточнить: в настоящее время, — ВП СССР) (В.О. Ключевский. Сочинения в 9 томах. Москва, «Мысль», 1990 г., т. 9, “Афоризмы и мысли об истории”, стр. 369).
Этот афоризм — одно из выражений принципа «Всевышний не ошибается: всё, что свершается, свершается наилучшим возможным образом ко благу при тех нравственности и этике, что свойственны людям». И в нём же выражается объективная управленческая закономерность, требующая взаимного соответствия объекта управления и алгоритмики (системы) управления объектом друг другу и, кроме того, — определённым условиям взаимодействия объекта со средой. Поэтому, принимая этот исторический постулат В.О. Ключевского, не надо забывать о процессах развития и деградации, которые протекают в обществе, пока тот или иной «порядок» существует, поддерживая либо подавляя течение тех или иных процессов обоих классов. В зависимости от того, возобладают в обществе тенденции к развитию либо тенденции к деградации, новый порядок, который неизбежно сменит прежний, устойчиво существовавший на протяжении некоторого более или менее продолжительного исторического времени, может оказаться ближе к объективному идеалу справедливости, а может оказаться и дальше от него.
Кроме того историческая практика показывает, что:
- хотя несправедливость может быть успешно пресечена силой (средствами шестого приоритета обобщённых средств управления, подконтрольных обобщённым средствам управления более высоких приоритетов) — как в масштабе межличностных взаимоотношений, так и в масштабах государственных[6] и глобальных[7];
- однако силой невозможно насадить безраздельное неискоренимое господство справедливости[8].
Причина такого соотношения применения силы и результата в том, что несправедливость своими умышленными и не умышленными действиями и бездействием порождают сами же люди, не состоявшиеся в качестве человеков (т.е. носителей человечного типа строя психики, живущих под властью диктатуры совести), а таких в толпо-«элитарных» обществах — подавляющее большинство, вследствие чего сила, изначально направленная против несправедливости, подавив или даже искоренив прежнюю несправедливость, сама становится служанкой несправедливости — либо новой, либо прежней, но сменившей маску[9].
Однако несправедливость может более или менее успешно насаждаться как силой (шестой приоритет обобщённых средств управления / оружия), так и средствами более высоких приоритетов, в результате чего возникают системы искусственно созданных «игр с ненулевой суммой», препятствующих личностному и общественному развитию (см. раздел 8.5 — том 1 настоящего курса), воспроизводящих и усугубляющих несправедливость в преемственности поколений. Но и в этом случае торжество несправедливости не может быть устойчиво необратимым, поскольку некоторые люди личностно развиваются в любых обстоятельствах, под воздействием чего общество так или иначе прорывается к новым рубежам на пути к неискоренимому достижению объективно-идеальной справедливости; либо общество, погрязшее в несправедливости и не стремящееся из неё вырваться, гибнет под воздействием объективных закономерностей всех шести групп, уступая свой ареал обитания другим народам — носителям иных культур, выражающим иные нравы и этику и несущим иные тенденции развития[10].
Совесть, чувства, интеллектуальная мощь и воля, стыд даны людям для того, чтобы они непрестанно познавали и не догматизировали (не кодифицировали)[11] идеал объективной справедливости и деятельно работали на его воплощение в жизнь под Божьим водительством.
Как должно быть понятно, несправедливость возникает в обществах, педагогическая субкультура которых массово воспроизводит порочные характеры на основе нечеловечных типов строя психики — животного (включая его скотскую разновидность), зомби, демонического, опущенного в противоестественность (см. раздел 19.3 и Приложение 6 — том 5 настоящего курса). А непосредственным её генератором во всех разновидностях является нежелание и неспособность людей Любить (см. гл. 12, 13 — том 4 настоящего курса) и жить по совести, что открывает дорогу инстинктивным программам стадно-стайного поведения биологического вида «Человек разумный», относящегося к семейству гоминид отряда приматов в ныне принятой биологической классификации[12]. Об этих программах и их проявлениях в жизни культурно своеобразных обществ и человечества в целом представители научного официоза социологии, истории и социальной философии знать ничего не желают, вследствие чего эта тематика не освещена в соответствующих учебниках, по какой причине действующим политикам и прочим управленцам и психологам она также неведома.
Этологи[13], изучающие поведение животных, характеризуют жизнь стадных обезьян тем, что:
- в стаде-стае выстраивается иерархия особей, в которой всем заправляют один или несколько иерархов первого уровня (в некоторых видах ими могут манипулировать «избранные» ими же самки);
- «всем заправляют» среди всего прочего означает следующее: все прочие обязаны предлагать иерархам первого уровня добытую ими добычу[14], которую иерархи первого уровня могут съесть сами, могут «хранить», пока она не испортится, могут отдать кому-то другому[15], могут позволить добытчику съесть её самому полностью или частично;
- то же касается и распределения «прав особей на секс» в пределах стада-стаи[16];
- по мере течения времени в стае протекает борьба особей за повышение и удержание своего иерархического статуса, но в ней побеждают не обязательно самые физически сильные, поскольку успех обеспечивает сочетанием нескольких качеств — биологического здоровья, силы, настырности, хитрости (способности к обману с целью манипулирования другими);
- поза подчинения (демонстрация покорности) у обезьян — без различия пола особей — идентична позе, в которой самка подставляется самцу при совокуплении; подчиняющийся может принять эту позу сам, выражая покорность, но «нагнуть» его, т.е. принудить его к принятию такой позы с последующими действиями (реальными или имитационными) может и иерарх.
Кроме того этологи выявили в фауне следующую закономерность: чем «слабее» от природы «вооружён» биологический вид (зубы, копыта, когти, рога, яд и т.п. — это вооружения) — тем «слабее» «врождённая мораль» его представителей. Эта закономерность в фауне выражается следующими образом:
- Представители «сильно вооружённых» от природы биологических видов (как хищных, так и травоядных) во всех внутривидовых конфликтах крайне редко калечат и убивают друг друга потому, что не наносят заведомо убийственных и калечащих ударов и укусов, которые применяются ими же во время охоты и при обороне от нападения на них представителей других биологических видов. В ходе конфликтов внутривидовой конкуренции особей в «сильно вооружённых» видах в подавляющем большинстве случаев имеют место дуэли[17], в которых решающую роль играют демонстрация поз устрашения и издавание устрашающих звуков, и только если это не приводит к ожидаемому результату, «дуэлянты» переходят к силовому противоборству. Но и их силовое противоборство — заведомо не убийственное и не калечащее участников, поскольку инстинктивные программы внутривидовой конкуренции налагают запрет на убийственные и калечащие воздействия и предписывают другие способы нападения и защиты, не угрожающие жизни и не способные нанести увечья, существенно снижающие жизненный потенциал особей. Конфликт прекращается, когда побеждённая сторона покидает место конфликта или демонстрирует позу покорности. Гибель и тяжёлые травмы в таких дуэлях статистически редки, поскольку уничтожение противника не является целью в инстинктивных программах внутривидовой конкуренции[18]. Этот инстинктивно запрограммированный «отказ» от убийственного и калечащего воздействия на противника во внутривидовой конкуренции этологи называют «врождённым благородством», «врождённой моралью» и оценивают её как «высокую».
- У «плохо вооружённых» от природы видов «врождённая мораль» крайне «слабая» или практически полностью отсутствует, т.е. во внутривидовой конкуренции особей практически всё допустимо, поскольку убить или покалечить друг друга при слабой природной «вооружённости», находясь в дикой природе, они не могут. Если такое происходит, то только в силу какого-то неблагоприятного стечения обстоятельств и носит статистически редкий характер. Отсутствие или «слабость» «врождённой морали» выражается в том, что конфликт может быть не дуэлью, а коллективной травлей одной особи группой других; обман — это норма, в частности демонстрация позы покорности может быть хитростью, целью которой является прервать неудачно сложившееся выяснение отношений для того, чтобы потом напасть на вышедшего из конфликта противника, когда он будет не готов к отражению атаки; с другой стороны, демонстрация позы покорности может в каких-то случаях не остановить конфликт, а придать ему новую силу до полного унижения противника в стаде-стае или до изгнания его из стаи; поражение в конфликте одной особи может иметь следствием, что свою неудовлетворённость его результатом она сорвёт на другой, заведомо более слабой особи, вообще не имевшей никакого отношения к первому конфликту, и в этом вторичном конфликте тоже будет проявляться «слабость» «врождённой морали», возможно, что ещё более ярко, чем в первичном конфликте; первичный конфликт может иметь следствием месть — отложенную до наступления более или менее подходящих с точки зрения «мстителя» обстоятельств, в которой тоже будет проявляться вседозволенность.
Стадно-стайные обезьяны — не одиночные и не семейные, а именно стадно-стайные потому, что относятся к «слабо вооружённым» видам, вследствие чего в одиночку их представители противостоять давлению среды обитания не смогли бы, и вид бы исчез. Противостоять давлению среды «слабо вооружённые» особи могут только коллективом, причём коллектив должен быть некоторым образом организован, т.е. в нём должны быть распределены функции (роли) во всех типичных ситуациях взаимодействия стада-стаи со средой обитания. И соответственно вся инстинктивная алгоритмика формирования и воспроизводства иерархии особей в стаде-стае, вся алгоритмика, обслуживающая внутривидовую конкуренцию особей в этом процессе и включающая в себя «слабую» «врождённую мораль», подчинена задаче порождения наиболее эффективной (в смысле устойчивости к давлению среды обитания) стада-стаи как поведенчески целостного[19] многофункционального образования[20].
При этом «слабость» «врождённой морали», доходящая до вседозволенности, для «слабо вооружённых» видов функционально целесообразна не только в аспекте порождения наиболее эффективного стада-стаи, но и в аспекте создания дополнительных неприятностей «сильно вооружённым» видам при охоте на стадно-стайных обезьян и в случае внутрибиоценозных конфликтов представителей разных видов по поводу контроля над территорией или иным поводам.
Внутри же стада-стаи работает главная биологическая закономерность: рождаемость в любом биологическом виде избыточна по отношению к ёмкости экологической ниши, которую могут занимать его популяции, вследствие чего лишние особи подлежат уничтожению. В конкретном случае стадно-стайных обезьян потенциально лишние это — находящиеся в низах иерархии: это самые слабые по набору параметров (здоровье, сила, настырность, хитрость, в том числе и утратившие свой прежний статус в иерархи); это те, кто минимально полезен для обеспечения устойчивости стада-стаи как поведенчески целостного многофункционального образования во взаимодействии со средой обитания, а также и те, кто в силу разных причин «не вписывается» в стаю, т.е. не могут выполнять в сложившейся в ней иерархии никаких функций.
«Человек разумный» — тоже стадно-стайная обезьяна (если уровень развития культуры — «нулевой» или культура общества массово воспроизводит недочеловеческие характеры на основе животного типа строя психики), хотя семьи могут быть более или менее стабильными[21] в пределах стада-стаи. И соответственно, будучи биологически «слабо вооружённым» видом, «Человек разумный» несёт и весьма «слабенькую» «врождённую мораль», доходящую до вседозволенности, типичную для всех стадно-стайных обезьян, а также — и весь остальной комплекс инстинктивных программ, ориентированных на воспроизводство в преемственности поколений стада-стаи, предельно эффективной в смысле устойчивости к давлению среды обитания.
Именно эта обезьянья «врождённая мораль» и является первичным генератором несправедливости во всех её разновидностях и проявлениях на протяжении всей предыстории и истории нынешней глобальной цивилизации и всякого культурно своеобразного общества.
* * *
ВАЖНО:
Эта слабость «врождённой морали» «Человека разумного», весьма отличной от диктатуры совести и стыда, которые для человека — тоже врождённые, обезьяний характер этой «врождённой морали» влечёт за собой два жизненно важных следствия:
- Обезьянья «врождённая мораль» является стимулом к тому, чтобы личность развивалась на основе отрицания по совести своими разумением и волей этой самой обезьяньей «морали» (животной сущности человека) и в итоге обрела власть над инстинктами, чтобы личность сама творчески выработала праведную мораль, т.е. чтобы индивид состоялся как носитель человечного типа строя психики осознанно осмысленным волевым порядком.
В психике разных людей, составляющих общество, этот процесс протекает по-разному, с разной скоростью, в результате чего складывается некоторое статистическое распределение общества по типам строя психики, которое формирует психодинамику общества и выражает себя в ней и в изменении культуры, включая нормы этики и представления о справедливости.
- Но эта же обезьянья «врождённая мораль» является одним из факторов самоуничтожения национальных и конфессиональных культур и их носителей, а также и цивилизаций[22] в случае, если общества в силу разных причин не развиваются должным образом и не выходят в человечность, а, тупо сохраняя обезьянью «врождённую мораль», развивают техносферу или магию в интересах своекорыстного потреблятства или осуществления самопревознесения индивидов и корпораций в каких-то иных формах.
Последнее утверждение необходимо пояснить. Если анализировать древние мифы и публикации по тематике «запретной археологии», то механизм самоликвидации устойчиво-недочеловечных глобальных цивилизаций, не способных осмысленно волевым порядком свернуть с тупиковых направлений «развития», прост: обезьянья «врождённая мораль» органична для «обезьян» вида «Человек разумный» в дикой природе при близком к нулю уровне развития культуры (прежде всего в её техносферных и магических аспектах), но если она сохраняется в условиях развития цивилизации по техносферному или магическому пути, то «обезьяна» вида «Человек разумный» перестаёт быть «слабо вооружённым» биологическим видом. Мощь техносферы, оружия, магии в этом случае — вследствие отсутствия диктатуры совести и стыда, которым нормально должна быть подчинена личностная воля человека состоявшегося, — употребляется представителями этого вида беззаботно и безответственно во внутривидовой конкуренции в соответствии с нормами обезьяньей «врождённой морали»[23], и по достижении некоторого критического разрыва между моралью — с одной стороны, и с другой стороны — мощью вооружений и магии — неизбежно уничтожает носителей обезьяньей «врождённой морали», не воспользовавшихся открытой им Свыше возможностью стать Человеками. Это, судя по всему, одна из общекосмических объективных закономерностей.
И нынешняя глобальная цивилизация не просто подошла к этому рубежу самоуничтожения, но даже занесла ногу, чтобы его переступить.
Надо не остановиться — это невозможно, но необходимо изменить направленность своего развития ОСМЫСЛЕННО ВОЛЕВЫМ ПОРЯДКОМ!
* *
*
Кроме того, по мнению этологов многим животным свойствен «инстинкт собственности», который выражается в стремлении безраздельно контролировать территорию, логово (гнездовье), партнёров по сексу, а также — в преимущественной защите своего потомства при более или менее ярко выраженном пренебрежении к потомству других представителей своего биологического вида или склонности к его уничтожению[24].
«Человеку разумному» этот «инстинкт собственности» во всех названных выше аспектах его проявления тоже свойственен. Но поскольку «Человек разумный» — вид, несущий культуру, то инстинкт собственности имеет культурные оболочки и поведенческие программы-продолжения, надстроечные по отношению к инстинкту как таковому. Эти культурные оболочки и продолжения программ инстинкта собственности в культуре выражаются как права наследования разнородной собственности, включая и право наследования иерархического статуса во внутрисоциальной иерархии стада-стаи толпо-«элитарного» общества. Последнее позволяет отпрыскам иерархов первого поколения получить статус своих предков без какой-либо конкурентной борьбы.
В историческом развитии толпо-«элитарных» обществ это наследование иерархического статуса позволяет экономить время и ресурсы, которые были бы потрачены во внутривидовой конкуренции за обновление персонального состава носителей «элитарных» статусов в иерархии «элит», семей и индивидов, но оно же при этом порождает процесс деградации «элиты» в преемственности поколений — как в силу биологических причин, так и в силу социокультурных.
Реакция остального общества на деградацию «элиты» выражается в том, что в нём возникает и распространяется вопрос типа «почему эти выродки и возомнившие о себе ничтожества правят нами?» Если такого рода вопросы правомочны, а не являются выражением несостоятельных амбиций и притязаний, то прежняя наследственно-клановая «элита» — вследствие её собственной управленческой несостоятельности — теряет свой статус, обновляясь по персональному и клановому составу либо полностью, либо частично. Происходит ли при этом изменение социальной организации либо новая «элита» наследует прежнюю социальную организацию — это другой вопрос. Но в любом из вариантов обновления «элиты» (полностью либо частично) новая «элита» должна быть управленчески не менее состоятельна, чем «элиты» обществ-конкурентов[25]: в противном случае общество имеет шансы погибнуть вследствие того, что новая «элита» проиграет в глобально-политической конкуренции «элитам» других обществ — претендентов на его экологическую нишу.
Но сочетание: 1) инстинктивных программ стадно-стайного поведения, порождающих иерархию особей и иерархов, управляющих стадом-стаей, включая и распределение добычи, добытой другими, 2) поведенческих программ «инстинкта собственности», 3) культурных оболочек и продолжений ранее названных инстинктивных программ 1‑го и 2‑го видов приводит к тому, что толпо-«элитарное» общество, характеризуемое тем, что в нём статистически преобладают нечеловечные типы строя психики, порождает такую разновидность несправедливости как эксплуатация «человека человеком».
[1] Поскольку официально декларировалось, что общественная жизнь в СССР организована справедливо, а эксплуатация человека человеком осталась в дореволюционном прошлом или имеет место за пределами СССР — в капиталистических и феодальных государствах, то согласно официальной точке зрения в жизни СССР просто не могло быть эксплуатации «человека человеком» и, соответственно, — предмета для изучения и обсуждения.
[2] Федеральный список экстремистских материалов для того и создан, чтобы подавлять обращение к тематике, неугодной для официальной, а в ещё большей мере — для закулисной власти политических мафий, и как следствие — затруднить или сделать невозможным публичное обсуждение такой тематики, что ведёт только к обострению проблем и создаёт предпосылки к катастрофическому разрешению связанных с ними неопределённостей.
«Межнациональная напряжённость, этническая преступность, нелегальная миграция становятся для некоторых государств нерешаемыми проблемами. Прогрессирующее имущественное расслоение, которое, может быть, было менее рельефным в условиях экономического роста, на фоне кризиса приводит к открытым конфликтам между обеспеченными и бедными людьми. И во многих регионах мира возрождаются вполне, на мой взгляд, экстремистские учения о классовой борьбе, происходят уличные беспорядки и террористические акты». (Приведено по публикации в «Российской газете» 08.09.2011 «Выступление Дмитрия Медведева на форуме в Ярославле»: http://www.rg.ru/2011/09/08/medvedev-forum.html). — Мнение высказано бывшим президентом РФ: хотя юридических последствий в виде запрета теорий о классовой борьбе оно не имело, но оно показывает, что отношение государственной власти постсоветской России к проблематике справедливости однозначно бесперспективно: народ обязан терпеть все умышленные злоупотребления и дурость государственной и бизнес- властей и их последствия (в том числе обнищание и деградацию образования и культуры), но не в праве предпринимать никаких мер к воплощению в жизнь идеалов справедливости (ссылки на демократические выборы как на инструмент народного политического волеизъявления несостоятельны, поскольку кандидатов в депутаты и чиновники подбирает сама власть, а процедур отзыва депутатов и отстранения чиновников от должностей по инициативе, исходящей из общества, — нет; как заметил кто-то в интернете, «если бы от выборов что-то зависело — нас туда бы не пускали»).
[3] Т.е. прежние причинно-следственные связи перестают быть актуальными и актуальность обретают ранее не характерные для жизни общества причинно-следственные связи.
[4] М.Е. Салтыков-Щедрин, писатель-социолог, а также один из вице-губернаторов в Российской империи, «Помпадуры и помпадурши»: «Нигилист — это человек, который любит отечество по-своему, и которого капитан-исправник хочет заставить любить это же отечество по-своему». Пояснение: нигилисты тех лет — оппозиция в широком спектре от буржуин-либералов до революционеров (социалистов и коммунистов) и анархистов, а «капитан-исправник» — глава корпуса жандармов в губерниях, т.е. аналог руководителя областного управления КГБ-ФСБ; «помпадуры» — представители правящей бюрократии; «помпадурши» — их жёны и любовницы.
[5] Этот постулат Истории — куда глубже широко известного высказывания У. Черчилля о демократии из речи, произнесённой им в палате общин 11 ноября 1947 г.: «Демократия — наихудшая форма правления до тех пор, пока вы не сравните её с остальными» — «Democracy is the worst form of government unless you compare it to all the rest» (www.vy-narod.ru/quotes.shtml). Либо в упрощённом пересказе, со ссылками опять же на У. Черчилля: «Демократия плоха, но ничего лучшего человечество не придумало». При этом мафиозная диктатура масонства, действующая за кулисами формальной демократии, осталась в умолчаниях, хотя реально в государствах Запада именно она является инструментом внедрения закулисно выработанной и принятой к исполнению политики в систему публичного как бы демократического правления.
[6] В 1917 г. Российская империя рухнула именно в ходе силового подавления несправедливости, непрестанно порождаемой системообразующими принципами её сословно-кастового родоплеменного строя.
[7] Тому примером судьба гитлеровского так называемого «третьего рейха».
[8] Тому примером вся история СССР.
[9] Это представлено в пьесе Е.Л. Шварца (1896 — 1958) «Дракон» (1943 г.).
[10] В этот процесс после второй мировой войны ХХ века втянулась региональная цивилизация Запада, увязшая в буржуазном либерализме, антикоммунизме и культе русофобии.
[11] Несовершенство миропонимания и личностной познавательно-творческой культуры в толпо-«элитарных» обществах, наличие достаточно стойких предубеждений не позволяет понять многое в жизни, включая и идеал справедливости и стратегию её реализации с необходимой полнотой и детальностью без ошибок, вследствие чего догматизация воззрений по этой проблематике недопустима и сама является несправедливостью.
Как было отмечено ранее при рассмотрении роли методологии познания (гл. 1 настоящего курса), сомнение в Правде-Истине не обращает её в ошибку или в ложь, но открывает возможности к тому, чтобы в искреннем желании постичь Правду-Истину, убедиться в её истинности и открыть её ранее не известные грани. От «плюрализма» — «множественности мнений» — это отличается тем, что «плюралисты», настаивая на праве оглашать любые мнения по любому вопросу, — принципиально не желают освобождать этот «плюрализм» от искренних заблуждений и заведомой лжи.
[12] Полная классификационная характеристика «Человека разумного»: царство — животные; тип — хордовые; подтип — позвоночные; класс — млекопитающие; надотряд — плацентарные; отряд — приматы; подотряд — обезьяны; надсемейство — человекоподобные обезьяны, или гоминоиды; семейство — гоминиды; род — человек; вид — человек разумный.
В.И. Даль выделял «Человека разумного» в особое царство (видимо на основе дарованному ему потенциала развития), отличное от других биологических царств: животных, растений, грибов, бактерий — к которым с его времени добавились ещё несколько царств микроорганизмов: вирусы, протисты, археи, хромисты.
[13] Например:
- Лабас Ю.А., Седлецкий И.В. Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов. / Учебное пособие для властьимущих, нынешних и грядущих. Этнопсихологические очерки. 1992 г. (http://www.etologia.narod.ru/).
- Дольник В.Р. Непослушное дитя биосферы. Беседы о поведении человека в компании птиц, зверей и детей. — СПб: Петроглиф. 2009 г. (http://www.etologia.narod.ru/).
[14] Во многих культурах осетровые — «королевская рыба», которую поймавший обязан был предложить на королевскую кухню, а если он этого не делал, то это было преступлением против короны. Как сообщает интернет, такое имело место в Англии, Франции, Китае. «Королевские олени» в Шервудском лесу, на которых охотились Робин Гуд и его товарищи, — тоже собственность короля, а охота на них без королевского разрешения — преступление против короны.
[15] «Шуба с царского плеча» — культурная оболочка этой инстинктивной программы.
[16] В эпоху феодализма: в Европе — «право первой ночи».
В России — помещики тоже блудили с крепостными девушками и женщинами (в том числе и с замужними), и сами решали, кому из их крепостных на ком жениться, а при необходимости докупали невест и женихов, коих церковь потом покорно венчала, в целях укрепления хозяйства барина (в частности такую покупку и принудительное венчание крепостных приписывают А.В. Суворову).
А наиболее «продвинутые» помещики занимались разведением крепостных как для своего хозяйства, так и на продажу: «Так, проведя несколько лет в кутежах и всевозможных удовольствиях, один гвардейский офицер К. вдруг обнаружил, что из всего немалого некогда состояния у него осталась одна-единственная деревенька, населенная несколькими десятками крестьянских «душ». Это неприятное открытие так повлияло на офицера и его образ жизни, что прежние друзья не могли узнать бывшего кутилу и собутыльника. Он стал избегать шумных сборищ, просиживал долгие часы за столом в кабинете, разбирая какие-то бумаги. Пропал однажды из Петербурга и только потом выяснилось, что он ездил в свое имение и провел там много времени.
Все решили, что славный гвардеец надумал превратиться в провинциального помещика и заняться сельским хозяйством. Однако вскоре стало известно, что К. распродал все мужское население усадьбы — одних на своз соседям, других в рекруты. В деревне остались только бабы, и друзьям К. было совершенно непонятно, как с такими силами он собирается вести хозяйство. Они не давали ему прохода с расспросами и наконец вынудили рассказать им свой план. Гвардеец сказал приятелям: «Как вам известно, я продал мужиков из своей деревни, там остались только женщины да хорошенькие девки. Мне только 25 лет, я очень крепок, еду я туда, как в гарем, и займусь заселением земли своей… Через каких-нибудь десять лет я буду подлинным отцом нескольких сот своих крепостных, а через пятнадцать пущу их в продажу. Никакое коннозаводство не даст такой точной и верной прибыли» (http://topnonoje.ru/blog/43445255044/Rossiya-kotoruyu-oni-poteryali….). И это ещё не самое страшное из истории бесправья простонародья в эпоху крепостного права, когда «благородные» просто творили вседозволенность: см. «Крепостные гаремы российских дворян»: http://www.softmixer.com/2011/06/blog-post_581.html. Этой публикации подводится итог: «Что уж тут удивляться, что этих “блахародных” в революцию в гальюнах топили? Рабовладение — это мерзко и отвратительно, и ненависть народа к своим угнетателям вполне закономерно вылилась в Великую Октябрьскую Социалистическую Революцию».
О ценах на людей см. по ссылке: http://maxpark.com/community/5652/content/2971741. Эта публикация завершается так: «Интересно, что цены на крепостных в России были ниже, чем цены на рабов в Средней Азии. К середине XIX столетия в Хиве и Бухаре рабы стоили от 200 до 1000 рублей и выше. В те же годы в Северной Америке чернокожий раб-негр в среднем стоил 2000 — 3000 фунтов, то есть в три-четыре раза дороже средней цены русского помещичьего крестьянина накануне отмены крепостного права».
[17] Поединки в стиле «один на один».
[18] Проигрыш в конфликте это не только проигрыш, но и стимул для особи к реализации иных возможностей. Например, поражение в конфликте за территорию одновременно — стимул к проникновению и обитанию на другой территории, т.е. стимул к расширению экологической ниши популяции. И это — одна из целей, на которую работает алгоритмика внутривидовой конкуренции. Достижение этой цели требует сохранения и преумножения жизненного потенциала особи, проигравшей первичный конфликт за территорию.
[19] См. вопрос о подростковой групповой преступности в разделе 17 — том 5 настоящего курса.
[20] В армейской «дедовщине» эта же алгоритмика выработки иерархии в стаде-стае решает ту же самую задачу: обеспечение функциональной эффективности и целостности подразделений.
Методы «дедовщины» — зверские, а не человеческие, но в условиях толпо-«элитаризма» и обилия маменькиных сынков, слабаков-хилотусов (призывник, не способный поднять одной рукой табуретку, держа её за ножку, — печальное зрелище), беззаботно-безответственных, безвольных и т.п. «недоделанных» в призывном контингенте — дедовщина неизбежна, поскольку указанная задача иными способами в отношении множества молодых людей, не обладающих человечным типом строя психики, в силу чего они не способны подчинить себя задаче защиты Родины и освоения воинского дела, — не решается. Хотя такое решение задачи, статистически неизбежно сопровождается «издержками» в виде убийств и увечий, жертвами которых становятся как наиболее слабые новобранцы, так и наиболее обнаглевшие в своём беспределе «деды» и офицеры низового уровня, но это безальтернативно неизбежная плата общества за толпо-«элитаризм».
Искоренение такой «дедовщины» требует искоренения толпо-«элитаризма» и воспитания подавляющего большинства детей человеками ко времени достижения ими юности.
[21] Но с обеих сторон могут быть и эпизодические измены постоянным партнёрам, а также может быть «групповой брак» в тех пределах, которые допускают иерархи первого уровня.
[22] Как региональных, так и глобальных — в прошлом сменилась вряд ли одна глобальная цивилизация.
[23] О том, как «обезьянья мораль» проявляет себя в жизни современного «высоко» цивилизованного общества, см. раздел 13.1 — том 4 настоящего курса: эксперимент с обезьянами вида «Капуцины» в Йельском университете.
[24] Сказки с сюжетами типа «Золушки», «Морозко» — о том, как эта склонность выражается в поведении некоторых мачех, целенаправленно сживающих со свету детей мужа от прошлых браков, чтобы обеспечить «лучшее место под солнцем» своим собственным детям.
[25] Конечно, новая «элита» должна быть более управленчески состоятельной, чем прежняя «элита» этого общества, однако этого недостаточно в условиях издревле протекающей толпо-«элитарной» глобализации. Глобализация требует, чтобы новая «элита» была не менее управленчески состоятельной, нежели «элиты» обществ-конкурентов.
Постсоветская Украина — пример того, как сменяющие друг друга в череде майданов правящие «элиты» оказываются всё более и более управленчески несостоятельными и в сопоставлении с им предшествующими, и в сопоставлении с «элитами» обществ-конкурентов…