«Социология — наука — наиболее общая из наук человечества (шире только этика[1]), и она имеет одну особенность, отличающую её от всех частных наук. Социолог — часть общества; дитя, выросшее в нём, несущее печать семьи, «малой и большой» Родины, социальной группы и т.п. Находясь внутри общества, социолог — уникален, как всякая личность. Он излагает своё субъективное мнение об объективных по отношению к обществу причинно-следственных обусловленностях в процессе общественного развития. Всякого исследователя интересует получение ранее неизвестного знания. По отношению к обществу это ранее неизвестное знание появляется как личное мнение исследователя, выходящие за пределы исторически сложившихся представлений, отличное от господствующих в обществе представлений или даже противное им. Субъективизм исследователя в науке (если вывести из рассмотрения объект исследований и разного рода сведения о нём, наличествующие в культуре) — единственный источник нового знания; но тот же субъективизм — главный из многих источников всех ошибок во всех науках без исключения. Это касается и социологии.
Поэтому единственная методологическая проблема социологии-науки: как воспитать и организовать субъективизм исследователей, чтобы он позволял получить новое знание, но в то же время гарантировал устранение общественно опасных ошибок социологии (других в ней не бывает!!!) до того, как рекомендации социологов начнут приносить вред в практике самоуправления общества.
Поскольку все люди имеют хотя бы самое примитивное мнение о причинно-следственных обусловленностях в жизни общества, то это вызывает к жизни второй лик той же проблемы: убедить остальных в достоверности нового знания, не отвечающего их традиционным представлениям. Содержательную сторону этого аспекта проблемы Ф.И. Тютчев (в послании А.М. Горчакову «Да, Вы сдержали Ваше слово…») описал так:
И как могучий ваш рычаг
Сломает в умниках упорство
И сдвинет глупость в дураках?
Только после разрешения этой двуликой проблемы социология из благонамеренной болтовни становится наукой, на основе которой можно выявить различные возможные варианты будущего, выбрать из них наиболее предпочтительный и организовать в обществе процесс управления воплощением в жизнь избранного варианта» («Мёртвая вода», т. 1, «Введение», с некоторыми сокращениями, добавлениями, стилистическими изменениями и уточнениями).
И проблема действительно существует, поскольку в обществе весьма активно агрессивное невежество «умников», оспаривающее правомочность научно-исследовательской деятельности и просвещения в области социологии. Эту позицию агрессивного невежества наиболее ёмко и кратко выразил порабощённый ею А. Галич — популярный в 1960‑е — 1980‑е гг. в кругах отечественной интеллигенции бард и литератор (автор нескольких киносценариев):
«Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы, не бойтесь мора и глада, а бойтесь единственно только того, кто скажет: “Я знаю, как надо!” Кто скажет: “Идите, люди, за мной, я вас научу, как надо!” Гоните его! не верьте ему! Он врёт! Он не знает, как надо!»
— А если «он» не врёт, а действительно знает, «как надо…»? — то в случае успеха пропаганды воззрений, выраженных А. Галичем, мор, глад, тюрьмы и прочие социальные бедствия неизбежны: в частности, в своей солидарности с этим мнением А. Галича, признались лица, в той или иной мере виновные в государственном крахе СССР и последовавших за ним социальных бедствиях, — бывший премьер-министр СССР Н.А. Рыжков[2], и бывший член политбюро ЦК КПСС, «архитектор перестройки» А.Н. Яковлев[3].
Если бы троянцы в своё время вникли в суть предостережений Кассандры (жрицы Аполлона), которая предсказала им ход и итоги ещё только возможной в будущем троянской войны, и последовали бы её рекомендациям, то Троя могла бы стоять по сию пору, хотя имя Кассандры скорее всего было бы забыто. И хотя этот пример взят из древней истории, события показывают, что психология беззаботного самодовольства по-прежнему активна в жизни обществ.
Так в 1968 г. вышел в свет роман И.А. Ефремова (1907 — 1972) «Час быка»: многие признают его не как произведение художественной литературы, а как значимый вклад в развитие социологической науки. Однако этот роман вызвал неудовольствие идеологов из ЦК КПСС (М.А. Суслова) и КГБ (Ю.В. Андропова), которые усмотрели в нём «клевету на советскую действительность», в результате чего были запрещены его переиздания. К этому был причастен и секретарь ЦК КПСС П.Н. Демичев. Спустя десятилетия, уже после краха СССР, будучи на пенсии, П.Н. Демичев в 2002 г. в телефонном разговоре с М.С. Листовым сказал примерно следующее: «Ефремов был великий человек. Если бы его не запрещали, а изучали, многих бед в последующем удалось бы избежать»[4] (http://noogen.2084.ru/Efremov.htm). — А что — кроме бессовестности и безвольной подчинённости корпоративной дисциплине — мешало не запрещать, а изучать, введя «Час быка» в курсы литературы и обществоведения средней школы? — Да и сейчас было бы полезным этот роман ввести в школьный курс литературы… В общем, в отношении И.А. Ефремова последовали рецепту А. Галича, а потом, когда уже было поздно, пришлось признавать свою неправоту. Но И.А. Ефремов — не единственный, чьи предостережения были проигнорированы: он просто один из наиболее известных…
Избежать социальных бедствий, вызванных невежеством в области социологии, можно только одним путём: выслушать того, кто утверждает, что он знает «как надо», после чего по совести вдумчиво соотнести то, что он скажет, с тем, что происходит в жизни.
Мир познаваем и потому, если сами не догадались, «как надо жить», то понять, какая подсказка соответствует Правде-Истине, а какая нет, — всё же можно. Но если это утверждение оспаривать и признавать правоту А. Галича, подразумевающую непознаваемость или отсутствие ответа на вопрос «как надо жить обществу?», то следует признать, что и синедрион в отношении Христа действовал совершенно правильно. Но тогда (поскольку не в силе Бог, а в Правде) невозможно понять, за какие прегрешения древняя Иудея была стёрта с лица Земли.
И если говорить об обществе и его развитии, о той роли, которую в нём играет субъективизм людей, то полезно вспомнить афоризм историка В.О. Ключевского (1841 — 1911) : «Есть два рода дураков: одни не понимают того, что обязаны понимать все; другие понимают то, чего не должен понимать никто»[5].
Это утверждение В.О. Ключевского нуждается в пояснении: оно подразумевает наличие в культуре общества некоего «стандарта миропонимания», который обязателен для всех. Те, кто не способен его освоить, в определении В.О. Ключевского — «дураки первого рода»; а те, кто выходит за пределы этого «стандарта», — «дураки второго рода».
Те же, кто освоил «стандарт» и им ограничил своё мировосприятие и миропонимание, образуют собой многочисленный отряд «дураков третьего рода», о которых В.О. Ключевский в этом афоризме ничего не сказал, но которые во всех исторически сложившихся толпо-«элитарных»[6] культурах образуют подавляющее большинство населения[7].
По сути В.О. Ключевский этим афоризмом указал как на хотя бы отчасти «зомбирующую» роль культуры общества, так и на способность индивида преодолеть «зомбирующие» ограничения культуры и выйти за пределы обязательного для всех в этом обществе «стандарта миропонимания», обретшего в культуре статус «истины в последней инстанции», хотя исторически реально не всё в такого рода «стандартах» истинно, а сами «стандарты» не обязательно тематически достаточно полны для выявления и разрешения проблем общества, в силу чего общество объективно нуждается для своего развития в ревизии и модернизации такого рода всеобщих «стандартов миропонимания».
Иными словами, если соотноситься с афоризмом В.О. Ключевского:
- Во-первых, люди становятся «дураками второго рода» во мнении общества «умников» («дураков третьего рода») вследствие того, что общество «умников» порабощено разного рода «табу»[8], через которые «дураки второго рода» легко и свободно переступают.
- Во-вторых, наиболее глубокие и серьёзные кризисы, которые культурно своеобразные общества переживают на протяжении всей истории, обусловлены именно тем обстоятельством, что разного рода осознаваемые и не осознаваемые обществом «табу» либо изначально были неадекватны жизни, либо в силу изменения исторических обстоятельств в большей или меньшей степени утратили работоспособность и свою общественную полезность. Иными словами кризис всякого общества — выражение неадекватности жизни господствующих в этом обществе представлений, реализуемых на практике, о том:
- как должно быть организовано общество и его жизнь и,
- каким нормам поведения должен подчиняться индивид в этом обществе в зависимости от своего социального статуса;
- как формируется система статусов и как она связана с личностным достоинством.
И выход общества из такого рода кризисов требует, чтобы редкостные «дураки второго рода»[9] могли оказать достаточно быстрое и эффективное воздействие на его жизнь, указав на реальные так или иначе «табуированные» проблемы, на пути и средства их разрешения ко благу общества.
По существу же те люди, которых В.О. Ключевский охарактеризовал как «дураков второго рода», являются сеятелями идей, на основе которых общество развивается на протяжении всей истории. Во всех исторически сложившихся обществах они, как говорится, «не от мира сего», т.е. представляют собой по отношению к системе социальных отношений своего рода внесистемный фактор.
Но если вообразить общество, в котором все по характеру организации их психики и развитости познавательно-творческих способностей — «дураки второго рода», т.е. способны вырабатывать новое адекватное жизни знание в темпе возникновения в нём потребности, то именно это общество — общество свободно мыслящих и верных Правде-Истине людей — тот идеал, к воплощению которого в жизнь во все времена стремились наиболее здравые в нравственном и интеллектуальном отношении люди.
[1] Этика регулирует взаимоотношения обладателей разума. В иерархически организованных системах высшие уровни диктуют этически нормы для более низких уровней и пресекают отступничество от них. Обобщая факты, наука в первой половине ХХ века пришла к выводу о существовании ноосферы — сферы разума планеты Земля. Её бытиё — факт, объективная данность, а не фикция, выдуманная в 1920‑е — 1930‑е гг. Владимиром Ивановичем Вернадским (1863 — 1955) и Тейяром де Шарденом (1881 — 1955) для объяснения «мистики». Она — разум Земли, существовавший задолго до появления человечества и регулирующий всё, что происходит на планете, в русле объемлющих жизнь планеты общекосмических процессов. Под её властью живёт человечество, будучи её частью. Поэтому вопреки господствующему мнению этика не локализована в пределах человеческого общества, а выходит за его пределы.
«Этика — это безгранично расширенная ответственность по отношению ко всему живущему». «Абстракция — это смерть для этики, ибо этика есть живое отношение к живой жизни». «Постоянная доброта может творить чудеса. Подобно тому как солнце может растопить лёд, так и доброта изгоняет непонимание, недоверие и враждебность». (Альберт Швейцер, 1875 — 1965).
В частности, этические представления — в зависимости от их характера — либо позволяют получать подтверждаемые Жизнью ответы на вопросы, относимые к проблематике религии и веры, либо вообще не позволяют приблизиться к изучению явлений религиозности и «мистики» в жизни общества, а также и ряда других явлений.
[2] Н.И. Рыжков «Десять лет великих потрясений», Москва, «Книга. Просвещение. Милосердие», 1995 г., с. 29.
[3] «Я говорил про обновление социализма, а сам знал к чему дело идёт. Александр Яковлев — о перестройке, демократии, “стабильности”» (интервью А. Костюкова с А.Н. Яковлевым, опубликованное в «Независимой газете» 2 декабря 2003 г. в связи с 80‑летием «архитектора перестройки»).
[4] Если говорить о том, каких бед возможно было избежать, то, в частности, можно было избежать Чернобыльской катастрофы. В 1957 г. вышел в свет другой научно-фантастический роман И.А. Ефремова — «Туманность Андромеды». В одной из сюжетных линий романа речь идёт о гибели на одной из планет цивилизации вследствие того, что она развивала ядерную энергетику на основе тех технологий, которые вели к накоплению радиоактивных отходов. В результате некой катастрофы на планете цивилизация погибла. Это было написано за 29 лет до Чернобыля, но те, кто делал в СССР научные карьеры и завоёвывал социальный статус, работая в области ядерной энергетики, не вняли предостережению. В постсоветские времена взят курс на расширение сектора ядерной энергетики в энергетическом балансе страны вопреки тому, что никаких научно обоснованных гарантий безопасности и решения проблемы накопления радиоактивных отходов атомная наука после Чернобыля так и не дала. Ссылки якобы на секретность в данном случае не уместны, поскольку проблема носит глобальный характер и открытая публикация информации о её разрешении — это не только обеспечение безопасности других государств, но и защита своего собственного населения от последствий возможных катастрофических выбросов радиации в авариях на ядерных объектах за рубежом.
О вредоносности ядерной энергетики см., в частности, работы доктора биологических наук, член-корреспондента РАН А.В. Яблокова:
- Яблоков А.В. Атомная мифология. Заметки эколога об атомной индустрии. — 2-е дополненное и переработанное издание. Центр экологической политики России. — М.: Наука. 1997. — 271 с.
- Яблоков А.В. Миф о безопасности малых доз радиации. — М.: Центр экологической политики России, ООО «Проект‑Ф». 2002. — 145 с., 16 илл., 34 табл., 405 библ. назв. — Интернет-ресурс: http://www.yabloko.ru/books/mif_5.pdf.
- Яблоков А.В. Миф о безопасности и эффективности мирных подземных ядерных взрывов. — М.: Центр экологической политики России. 2003. — 176 с. — Интернет-ресурс: http://www.seu.ru/programs/atomsafe/books/mif_6.pdf.
- Яблоков А.В. Миф о безопасности ядерных энергетических установок. — М.: Центр экологической политики России. 2000. Интернет-ресурс: http://baikal.babr.ru/ggf6/mif_1.pdf.
Каких-либо внятных обоснованных возражений против высказанных им утверждений найти не удалось.
[5] В.О. Ключевский. Сочинения в 9 томах, т. 9, Москва, «Мысль», 1990 г., с. 368.
[6] Толпо-«элитаризм» как социальное явление мы рассмотрим позднее в части 3 настоящего курса. Пока же этот термин и производные от него предлагается понимать интуитивно, подразумевая, что общество разделяется на некую «элиту» и «простонародье», которое «элита» почитает бессмысленной толпой.
[7] В частности, в Российской Федерации во второй половине 1990‑х гг. при наличии примерно 107 млн. граждан, обладающих правом голоса, официально насчитывалось 46 млн. «обманутых вкладчиков». Чем и о чём думали эти люди, отдавая свои сбережения и залезая в долги, когда откликались на обещания мошенниками прибыли 200 и более процентов годовых на вложенный капитал — вопрос открытый. Но все они обладали со школьных времён знаниями, на основе которых вполне могли догадаться, что «вкладываться» в эти аферы не следует… Единственное объяснение даёт поговорка «пошёл по шерсть — вернулся стриженым…»: т.е. они сами были по своим нравам потенциальные мошенники.
[8] «Табу» — от полинезийского «tapu» — священный, запретный. Слово перешло через французский язык из лексикона этнографии в обыденную речь многих языков и стало в них нарицательным в значении «запрет», подразумевающий не обсуждаемый и неусомнительный характер запрета.
[9] Именно потому, что они и не дураки вовсе, «дураки второго рода» знают и понимают то, чего не знает и не понимает подавляющее большинство общества — «дураки третьего рода», чьё мировосприятие и миропонимание ограничено образовательным стандартом и хотя бы отчасти зомбирующим характером культуры в целом и образования, в частности.