Рубрика: Медный всадник – это вам не медный змий

    Частично иносказания некоторых слов-кодов “Заключения” (челн, лодка, остров) были раскрыты в первой и второй частях поэмы. В целом же иносказания “Заключения” содержательно связаны еще и со вторым смысловым рядом “Вступления”, но увидеть эту связь можно лишь проследив некую скрытую систему информационных выкладок, которая искусно выстроена  в поэме. В коллективном сознательном и бессознательном плетётся множество информационных выкладок одновременно как из завершённых мыслей, так и из обрывочных: какие  – то информационные выкладки могут замкнуться концом на своё же начало. Если так построенное кольцо недоброй информационной выкладки коллективного сознательного и бессознательного Читать дальше …

    Вот и подошло время серьезного разговора о ключевом образе поэмы — Медном Всаднике. Но сначала о внешней стороне образа, который, по нашему мнению, как-то связан с информацией, хранящейся в долговременной генетической памяти самого Пушкина по линии его матери, поскольку её отец (дед поэта) получил от царя Петра (случайно?) имя Ганнибал.   “Завершив все приготовления, Ганнибал выступил в поход. Рассказывали, что уже невдалеке от Ибера он увидел вещий сон. Появился юноша божественной наружности и назвался посланцем Юпитера. «Я поведу тебя в Италию, — возвестил он Ганнибалу. — следуй за Читать дальше …

    Раз он спал У невской пристани. Дни лета Клонились к осени.   Дни лета клонятся к осени в августе. Фактически этими словами начинается описание второго, заключительного этапа самоидентификации (а значит и гибели) еврейства, если первым считать события Октября 1917 г.   Дышал Ненастный ветер. Мрачный вал Плескал на пристань, ропща пени И бьясь о гладкие ступени, Как челобитчик у дверей Ему не внемлющих судей.   Формально эти два этапа в поэме связаны выделенными словами: дышал, мрачный, плескал.   Над омраченным Петроградом Дышал ноябрь осенним хладом. Плеская шумною волной Читать дальше …

    Много было интерпретаторов текста поэмы, пытавшихся отождествить Евгения то с декабристами, а то и с самим Пушкиным. Но ведь все они прекрасно знали, что не случайно во время работы над “Медным Всадником”, т.е. в ноябре 1833 г., словно предвидя подобные попытки, поэт писал:   Не дай мне бог сойти с ума, Нет, легче посох и сума.   Для человека, лишенного рассудка, реальный мир представляется в искаженном свете и сон разума сам порождает чудовищ. Пушкин этот момент обыграл очень тонко. Еще раз напомним, что Евгений “сонны очи наконец закрыл” Читать дальше …

    После такого пояснения можно поговорить и о причинах несчастья Евгения. Хорошо известно, что еврейству свойственна особая приспособляемость к изменениям окружающей среды. Поскольку все человечество для еврейства — всего лишь элементы этой среды, то желательно разобраться в причинах его необычной мимикрии. Так можно будет понять и поражающую всех столь продолжительную устойчивость в смене поколений этой отличной от всего остального человечества общности. Причина же — в их особой предрасположенности к абстрактно-логическому дискретному мышлению, которое связано с преобладанием деятельности левого полушария головного мозга над правым, отвечающим за предметно-образную процессную деятельность человека. Читать дальше …

   Одного яйца два раза не высидишь!     К.Прутков     “Часть вторая” начинается с описания последствий послереволюционных потрясений:   Но вот, насытясь разрушеньем И наглым буйством утомясь, Нева обратно повлеклась, Своим любуясь возмущеньем И покидая с небреженьем Свою добычу.   Принадлежа к высшему сословию и хорошо представляя, что такое “русский бунт, бессмысленный и беспощадный”, поэт стремился донести до читателя в поэтической форме некие, скорее всего внелексические образы, которые вставали перед ним, как “воспоминание” о будущих испытаниях, через которые должна будет пройти Россия прежде чем она избавится от периферии библейского Читать дальше …

    И вот Редеет мгла ненастной ночи И бледный день уж настает… Ужасный день!   Для обыденного восприятия (первый смысловой ряд) ужас — в надвигающемся на город наводнении, причиной которого является изменение направления течения реки Невы под влиянием сильного западного ветра.   Нева всю ночь Рвалася к морю против бури, Не одолев их буйной дури… И спорить стало ей невмочь…   Многоточия в конце двух фраз указуют на присутствие в тексте наряду с информацией по оглашению дополнительной информации по умолчанию, т.е. информации второго смыслового ряда, причем раскрывается содержательно эта Читать дальше …

    Продолжая линию “Домика в Коломне”, в “Медном Всаднике” Пушкин, в свойственной только ему системе образов, описал первую попытку еврейства “успокоить Парашу”:   “Жениться? что ж? зачем же нет? И в самом деле? Я устрою Себе смиренный уголок И в нем Парашу успокою.   Это оригинальный текст. А вот как выглядит привычный всем, канонический, присутствующий во всех дореволюционных и советских изданиях:   “Жениться? Мне? зачем же нет? Оно и тяжело, конечно; Но что ж, я молод и здоров; Трудиться день и ночь готов; Уж кое-как себе устрою Приют смиренный Читать дальше …

    И так домой пришед, Евгений Стряхнул шинель, разделся, лег. Но долго он заснуть не мог В волненьи разных размышлений.   Каким путем приходит в любой национальный дом еврейство, в поэме не говорится, как не говорится прямо и о том, что за словом “евгений” у читателя должен вставать образ социального явления столь странного, что обыденному сознанию его меру одним словом трудно выразить. И потому (на что никто не обращает внимания), вместо всем знакомого по каноническим текстам поэмы вводного слова “итак”, в оригинальном тексте мы видим раздельное “и так”, чтобы Читать дальше …

  И самый последний нищий, при других условиях, способен быть первым богачем. Козьма Прутков. “Часть первая” начинается с описания состояния российского общества в юридическом центре управления цивилизацией в начале двадцатого столетия. Над омраченным Петроградом Дышал ноябрь осенним хладом.   О существовании и особой роли тогдашнего внеюридического центра цивилизации — Москвы — говорится во Вступлении:   И перед младшею столицей Померкла старая Москва, Как перед новою царицей Порфироносная вдова.   Во времена Пушкина младшею столицей России был Санкт-Петербург. Петроградом он назывался короткий десятилетний период с начала первой мировой войны до переименования Читать дальше …